Время чтения ~ 9 минут

Большой советский стиль

В истории бывают эпохи, которые неразрывно связаны с конкретной личностью. Отечественной истории это особо свойственно. Так сложилось, что все достижения и промахи, все победы и поражения, все прорывы и трагедии ассоциируются с одной конкретной личностью. А имя этого человека, соответственно, становится нарицательным. Личности уже не видно за мифами,а иногда и ложью, — но, тем не менее, жизнь и дела этого человека корнями врастают в историю и прорастают в человеческих мыслях сквозь десятилетия. У кого-то неподдельным восхищением, а у кого-то лютой ненавистью и злобой. В ХХ веке в нашей истории был такой человек, псевдоним которого стал синонимом величайшей эпохи в истории нашей страны. И вот индустриализация в нашей стране — сталинская, коллективизация — сталинская, великая победа — и та, у каждого нормального человека, ассоциируется с фамилией Сталина.

Так же случилось и с архитектурой. Здания, построенные при нем, получили свое общее название — «сталинки». И, безусловно, небезосновательно. Ведь не зря бессмертными стали слова Шолохова: «Да, был Культ, но была и Личность!». Сталинки — это комплексный подход к застройке с планированием рекреационных зон, транспортной инфраструктуры, магазинов и комбинатов бытового обслуживания на основе социалистической урбанистики, которые внушают восхищение и ощущение гордости за свое государство. Однако, это лишь вершина айсберга. Качественное творение в архитектуре не появляется на пустом месте. Качественное массовое строительство — это всегда мощная индустрия, современные материалы и искренний волевой порыв.

Как гласит древняя поговорка: «дай архитектору волю и он разорит государство». Она, безусловно, справедлива. Ведь, так или иначе, архитектура — это творческий процесс. А когда для творчества нет никаких пределов, оно переходит все грани разумного и допустимого. В этом проявляется диалектическое свойство искусства: при наличии границ — оно раскрывается во всей своей красе, без границ же зачастую — увядает.

После Великой Октябрьской революции архитекторы получили полную свободу действий. Они создавали в едином творческом порыве, ведь в предыдущую эпоху их кругозор был настолько зашорен обывательским частнособственническим мирком, что возможности вольно творить не было вовсе. Очень скоро в стране возникла масса архитектурных сообществ, первоначально здраво конкурировавших друг с другом в архитектурном взгляде в будущее.

Однако, к концу 20-х годов стало ясно, что вся дискуссия уподобилась басне Крылова «Лебедь, рак и щука». Сообщества обвиняли друг друга в некомпетентности, непрофессионализме и прочих грехах. А между тем, страна остро нуждалась в строительстве в индустриальных масштабах. Труд архитектора приобретал важное государственное значение, настоятельно требовалось сосредоточение творческих усилий зодчих не на пустой болтовне и спорах, а на решении конкретных злободневных проблем. Так, в 1931 году пленум ЦК ВКП(б) наметил ряд практических мер по ускорению темпов развития городского хозяйства в СССР и в особенности — жилищного хозяйства в соответствии с темпами роста городского хозяйства в СССР. Также критике подверглись идеи ускоренного преобразования быта, нашедшие выражение «в искусственном насаждении бытовых коммун».

Иначе говоря, государственная власть, проанализировав чаяния простого человека (который не принимал, ввиду своего сложившегося мировоззрения, сверхноваторские идеи), за основу государственной политики массового строительства взяло в качестве своей цели именно эти чаяния и надежды. Это не означало, что социалистические идеи были отложены на веки вечные. Это означало, что нового человека, человека советского, предстояло еще воспитать, при этом вести воспитание на понятном ему языке (в том числе и понятной человеку архитектурой, поэзией, живописью, музыкой…).

На этом же пленуме было принято решение о строительстве метрополитена.

И канала для обеспечения столицы водой и создания водного пути, соединяющего Москву с морями.

Перед архитекторами возникли новые по своей тематике и сложности задачи, которые были под силу только крупным коллективам проектировщиков, объединенных единым творческим методом. Кастовая же замкнутость образованных в 20-е годы групп препятствовала этому процессу. Поэтому в 1932 году ЦК принял решение о роспуске творческих групп и создании единых творческих союзов, в том числе Союза советских архитекторов, призванного сплотить силы профессионалов для решения крупных государственных задач, которые возникали в процессе строительства социалистического общества. Так родился второй этап развития советской архитектуры.

Второй период протекал в условиях успехов индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства и культурной революции. Для этого этапа характерен широкий размах строительства промышленных зданий и сооружений. Успех первой пятилетки воочию показал всю целесообразность социалистического устройства общества. Страна превратилась в одну огромную стройку. На пустом месте возникали заводы, фабрики, комбинаты. Для рабочих же строили целые города. Весь опыт массового строительства районов 20-х годов был взят на вооружение. Так, за строительством промышленных гигантов Запорожья, Донбасса, Урала, Сибири последовала необходимость строительства новых городов: Магнитогорска, Новокузнецка, Березняков и т.д. Одновременно решались сложнейшие задачи реконструкции старых городов, в числе которых Баку, Челябинск, Харьков, Свердловск, Новосибирск… Генеральный план развития города приобретал особое значение как документ, позволявший решать насущные проблемы и задачи.

В сущности, впервые в истории архитектуры проблема градостроительства приобрела общегосударственное значение как важнейший элемент развития народного хозяйства. Все лучшее, что разработали в 20-х годах, было скорректировано на воплощение в реальной экономической системе. Но вместе с тем, утверждается идея сохранения исторически сложившихся планировочных структур городов с одновременной решительной реконструкцией. Архитектура сталинской эпохи вбирает в себя все то лучшее, что было наработано веками в истории зодчества и, подкрепив это реальной экономической структурой, обращается во благо простых граждан СССР. Самое явное для простого гражданина отражение она получила в широких кварталах, ансамблевых площадях и улицах, обеспечивающих с одной стороны городской масштаб, соответствующий человеку и времени, доступность всех бытовых потребностей человека. А с другой — в величии и красоте социалистической эпохи.

Московский проспект. Ленинград

Здания часто богато декорировались, однако, теперь ключевыми героями барельефов и статуй были не античные божества, а простые рабочие и крестьяне, а также советская символика. И, надо признать, комплексный вдумчивый подход к проектированию и строительству дал желаемый результат. Ведь неопровержимым является тот факт, что города и части городов, построенные в сталинскую эпоху, до сих пор являются одними из лучших на просторах бывшего СССР. При этом использование классических архитектурных методов тесно пересекалось с внедрением новейших технологий и материалов. Целые научные институты, созданные еще в 20-е годы проводили изыскания с точки зрения, как конструктивных особенностей, так и объемно-планировочных решений и санитарно-гигиенических норм.

В 1937 году на первом съезде советских архитекторов было сформировано основное положение для советской архитектуры, на том же съезде и принятое. В уставе говорилось: «социалистический реализм является методом советской архитектуры. В области архитектуры социалистический реализм означает сочетание идейности и правдивости художественного образа с наиболее полным соответствием народного сооружения техническим, культурным и бытовым требованиям, предъявляемым к нему, с наиболее высокой экономичностью и техническим совершенством строительства. Советская архитектура должна стремиться к созданию сооружений технически совершенных, удобных и красивых, отражающих радость социалистической жизни и устремлений нашей эпохи».

Значительное влияние на стилевые веяния архитектуры 30-х и последующих годов сыграл конкурс на проектирование главного здания Москвы и СССР — Дворца Советов. Совет строительства присудил три высшие премии Б. Иофану, И. Жолтовскому и американскому архитектору Г. Гамильтону.

Проекты которых хотя и различны по стилевой характеристике, резко порывали с принципами архитектуры 20-х гг. (так, к примеру, проект Ле Корбюзье был признан чрезмерно индустриальным).

Приведенный пример не является эпизодом, он отражает сущностное изменение взглядов на природу архитектуры, переоценке художественных ценностей в архитектуре. Объяснить это явление только неудовлетворенностью широких масс трудящихся «новой архитектурой» нельзя, хотя в массовом строительстве она действительно была далека от совершенства. Ведь во-первых, в мире еще не существовало индустриально развитых технологий для воплощения замыслов зодчих, потому очень часто конструктивные особенности имитировались, что в корне противоречило самой идее конструктивизма. Во-вторых, для «новой архитектуры» с ее гладкими плоскостями требовались высококачественные материалы (зеркальные стекла, металлические переплеты), а так же математически выверенные методы строительства, что в реальности практически отсутствовало.

Вероятно, все-таки основной причиной было то, что в модернизированных исторических стилях, получивших общее название «сталинский ампир», пластическая архитектурная форма полнее отвечала эстетическим идеалам человека в силу того, что она была связана с целым рядом аналогий и исторических ассоциаций, что вызывало эмоциональную реакцию на форму. Тогда как «новая архитектура» слишком решительно порвала с традицией и национальными представлениями о красоте.

***

Война прервала мирный созидательный труд советского народа. Все силы и ресурсы страны были мобилизованы на защиту Советского государства, на разгром врага. Но архитекторам предстояло решить в этих условиях задачу массового расселения эвакуированного населения с оккупированных территорий. Так, были разработаны быстровозводимые здания из местных материалов, преимущественно в районах массовой эвакуации промышленных предприятий. К тому же, как только советская армия перешла в контрнаступление, отечественные архитекторы и реставраторы, используя все новейшие достижения отечественной строительной отрасли, приступили к разработке восстановления разрушенных городов, поселков, деревень. Величайшие архитектурные памятники окрестностей Ленинграда были разрушены до камня нацистскими бомбежками.

Петродворец после бомбежки
Петродворец после реставрации

Потери СССР в войне были колоссальными. Более 70 тысяч населенных пунктов, среди них — 1710 городов, оказались разрушены. На Мурманск было сброшено 185 тысяч бомб, а от Минска осталось не более 70 построек. Сталинград, Севастополь и многие другие города были стерты с лица земли.

Разрушенный Севастополь, 1944 год

Темпы и масштабы восстановления поражали. Города воскрешались вдумчиво: они были не просто отстроены, но обрели инфраструктуру и архитектурные особенности, которых до войны не было. Это невозможно представить сегодня, но через пять — ПЯТЬ! — лет после окончания Великой Отечественной большая часть разрушенных городов и поселков была восстановлена. Несомненно, явление эпохальное, не имевшее аналогов в истории человечества. В 1947 году по личному предложению Иосифа Виссарионовича Сталина было принято имевшее большое историческое значение градостроительное решение о строительстве в Москве высотных зданий, формирующих новый силуэт многоэтажной столицы.

Московская высотка. Здание МИДа по проекту В. Г. Гельфрейха, М. А. Минкуса

К 1950 г. было построено новых и восстановлено разрушенных во время войны 6200 крупных государственных промышленных предприятий. Было восстановлено 117 млн. м2 жилой площади, в т.ч. 47,6 млн. м2 в колхозах. Однако этого было катастрофически мало, страна остро нуждалась в принципиально новом подходе к массовому строительству. Но, к сожалению, роковым решением от 1955 года «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», архитектура на долгие годы перестала быть искусством, а фактически стала вспомогательным элементом строительной отрасли. Вместо планомерного перехода к уже вошедшему в мировую практику модернизму, руководство страны во главе с Н. С. Хрущевым обезличило советскую архитектуру, обрубив всякое творческое начало в ее создании. Безусловно, были исключения, но известно, что исключения лишь подтверждают правило. Лишь в конце 60-х в стране оформится свой Совмод, а профессия архитектора на некоторое время вновь станет по-настоящему созидательной.

В России начала XXI века наблюдается интерес к сталинской архитектуре. Она встречала и встречает самые полярные оценки. Со смертью самого Сталина предпринимались попытки предать забвению и величайшие достижения всей эпохи. Коснулась эта участь и архитектуры. Многие архитекторы были ущемлены в правах и лишены возможности до конца жизни творить. Но народную память не обманешь, и архитектурные творения эпохи, такие как Фрунзенский универмаг Ленинграда, Симферопольский вокзал, московский метрополитен и бессмертные высотки не нуждаются в оправдании.

Фрунзенский универмаг, Ленинград. Архитектор Е. И. Катонин
Симферопольский вокзал. Архитектор . А. Н. Душкин

Они вызывают ощущение величия и непередаваемой гордости за страну, за наших предков, за великую идею построения нового справедливого мира. Нам есть чем гордиться. А сталинки, стоящие на страже памяти величественными исполинами, всегда будут напоминанием того, что было время, когда человек был не обывателем, а творцом.

И будет, обязательно еще будет…